Археологические работы на Волкозере (выписки из полевого дневника В. П. Столярова 2005 г.)
Несколько дней назад, 6–13 августа, совместная экспедиция Спасо-Преображенского Соловецкого ставропигиального мужского монастыря и Российского научно-исследовательского института наследия имени Д.С. Лихачева по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II произвела археологическое обследование места гибели новомучеников — последнего настоятеля Соловецкого архимандрита Вениамина и иеромонаха Никифора. В состав экспедиционного отряда входили: игумен Герман (Чеботарь) — благочинный Соловецкого монастыря; Вячеслав Столяров — заведующий сектором Института Наследия, начальник Соловецкого отряда Морской Арктической комплексной экспедиции (МАКЭ); иеродиакон Кассиан (Анисимов) и рясофорный монах Онуфрий (Поречный) — насельники Соловецкого монастыря; Евгений Саликов — к.и.н., с.н.с. Института Наследия; Константин Блинов — н.с. Института Наследия; Сергей Котляревич — начальник летно-производственного отдела Северной базы авиационной охраны лесов (Архангельск); Владимир Кутькин — пенсионер (Архангельск); Владимир Шапкин — водитель МУП «Спецтрест ритуальные услуги и обслуживание населения» (Архангельск); Иван Рыбаков — геодезист, студент МГУ. Финансировал проведение экспедиции благотворительный фонд «Паритет» компании «Базовый элемент» (Москва). Данное археологическое обследование являлось продолжением работы по исследованию места гибели новомучеников, начатой в 2004 году.
5 августа, пятница, праздник Почаевской иконы Пресвятой Богородицы.
Встретил игумена Германа, братьев Кассиана и Онуфрия в архангельском аэропорту «Талаги» во второй половине дня. Отсюда сразу же поехали в село Лявлю к югу от Архангельска. Там находится икона Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих радость», принадлежавшая, как говорят, последним насельникам Соловецкой обители, ушедшим от советской власти в глухие леса на пустынножительство.
Проехали Малые Карелы, за большим оврагом — Лявля. На горке стоят две церкви — каменная (XIX в.), светло-желтого цвета, и высокий шатровый рубленый храм конца XVI в. Стены храма потемнели от времени, на двери — мощный запор и замок. Вокруг — старое кладбище и луг, заросший полевыми цветами.
Каменная церковь Успения Пресвятой Богородицы открыта. Подходят люди, среди них — женщина с младенцем на руках, видно, будет крещение. Соловецкая икона «Всех скорбящих радость» установлена в храме на почетном месте, образ сияет золотом в закатных солнечных лучах — современный иконописец обновил на старой доске (XIX в.) прежнее изображение. С разрешения настоятеля церкви священника Вячеслава Савина фотографируем икону. Игумен Герман передает в дар местной общине от Соловецкого монастыря образ преподобных Зосимы, Савватия и Германа с частицами мощей. Настоятель храма, с благодарностью принимает икону Соловецких чудотворцев.
На аналое у иконостаса замечаем образ преподобномученика Вениамина, архимандрита Соловецкого. Просим у отца Вячеслава разрешения сфотографировать икону на улице, при дневном освещении, после чего совершаем совместный молебен преподобномученикам Соловецким Вениамину и Никифору. К вечеру братия возвращается на подворье.
Я встречаю нашего практиканта Ивана Рыбакова, прилетевшего с Соловков. Половина нынешней экспедиции — игумен Герман, Евгений Саликов, Сергей Котляревич, Владимир Шапкин и я — уже были на Волкозере в прошлом году, остальные едут в первый раз.
6 августа, суббота.
Все утро прошло в хлопотах. Закупали провизию и необходимое снаряжение. Долго искали лопаты — дефицитный товар в Архангельске. Наконец-то нашли по цене 140-165 рублей, довольно дорого. Забрав в городе участников экспедиции, подъехали к Соловецкому подворью, где игумен Герман совершил молебен перед отъездом.
Вспоминая предыдущую экспедицию, разместили рюкзаки на крыше нашей автомашины. В прошлый раз крытый кузов Газ-66 оказался переполненным нашими вещами, которые сползали из стороны в сторону, ехать было очень неудобно.
Выехали из Архангельска, быстро доехали до понтонного моста через реку Лодьму, затем проехали краем села Ижмы со старинной деревянной церковью, которую решили осмотреть на обратном пути. Полпути к Волкозеру — сорок километров — проехали за час. Миновали поворот к селу Часовенскому — последнему населенному пункту вблизи нашего маршрута. Далее только тайга, дорога идет правым берегом реки Лодьмы. На берегу легковые автомашины, рыболовы и грибники устраиваются в палатках на ночлег.
Лесовозная дорога, год назад напоминавшая стиральную доску, находится нынче в удовлетворительном состоянии. Ее взял в аренду вместе с большим участком леса какой-то лесопромышленник. Еще час ехали до Семиозерья, где прежде были исправительно-трудовые лагеря. Тут-то дорога и кончилась…Оставшиеся 15 км болотной гати машина с трудом преодолела за полтора часа.
Берег Волкозера встречает нас комарами и тучами мошки. Очень теплый августовский вечер. Монастырские братия располагаются в маленьком охотничьем зимовье, архангелогородцы — в машине. Мы (москвичи, непосредственно занимающиеся раскопками) сразу же переправляемся на другой берег озера, расставляем палатки недалеко от места работы на полугоре над озером, разворачиваем полиэтиленовый тент над продуктами и инструментами, окапываем и оборудуем кострище. Темнеет. Над озером раздается скрип уключин приближающейся лодки.
Встречаем братию и поднимаемся по крутому склону к месту гибели преподобномучеников архимандрита Вениамина и иеромонаха Никифора. На высоком прибрежном холме видны контуры пустынной келлии, где были убиты соловецие подвижники в 1928 году. Во вторник Светлой седмицы, 17 апреля, преступники вышли к Волкозеру, собираясь ограбить монахов-пустынножителей. Иноки совершали в своей келлии праздничное богослужение. Когда, наконец, стемнело, один из грабителей открыл стрельбу и выпустил 4 патрона подряд в каждое из окон. Однако войти в келлию бандиты не посмели, их охватил непонятный ужас. Пробравшись в сени, они влезли на чердак и вытащили нехитрый скарб преподобных. Затем грабители подперли дверь колом, облили стены керосином и подожгли избу...
И вот мы стоим на пепелище, рядом крест с иконой преподобномучеников, поставленный нами в прошлом году. С удивлением замечаем, что в лесу стоит удивительная тишина, ни крика птицы, ни шороха деревьев. Какая-то особая благодать разлита в воздухе…
Братия собрались было отслужить литургию в этом памятном месте, привезли все необходимое, включая походный престол и облачение, но оказывается, что отец Герман оставил антиминс на Архангельском подворье. Приходится отправлять молитвословие без обедни. В сумерках творится акафист преподобномученикам, потом начинается воскресная служба. Свечи мерцают на камне у подножия креста, запах ладана смешивается с запахом еловой хвои и лесных цветов. Торжественное и благодатное богослужение в глухой тайге на месте гибели соловецких подвижников продолжалось до рассвета.
7 августа, воскресенье
Утром производим фотофиксацию местности перед началом раскопок, вырубаем деревья. Разрешение на вырубку получили заранее в Архангельском лесничестве, благо деревья были сравнительно молодые. Руководит раскопками опытный археолог Евгений Саликов, помогает ему историк Константин Блинов, тут же производит топосъемку и привязывает к местности найденный предметы Иван Рыбаков. Начинаем снимать верхний слой дерна — гумуса. Тут же обнаруживается множество находок, которые тут же фиксируем на плане. Это фрагменты железа и меди, гвозди, шурупчики, сильно смятая алюминиевая кружечка, осколки фарфоровой и фаянсовой посуды, оплавленные кирпичи с отпечатками, напоминающими фаланги пальцев… Игумен Герман, иеродиакон Кассиан и монах Онуфрий попеременно читают Псалтирь и помогают отбрасывать землю от раскопа. Две купленные в Архангельску лопаты гнутся, как жестяные. Двумя другими работать можно.
Пока мы занимаемся раскопом, остальные внимательно осматривают лес в надежде найти место захоронения страстотерпцев. Известно, что в 1928 году, после осмотра работниками милиции остатков келлии, местные жители захоронили честные мощи где-то недалеко от пепелища. Но где, теперь уж никто не знает. Слищком много времени прошло. Найти в тайге давнее захоронение можно только чудом, единственная надежда — на милость Божию и соизволение преподобномучеников…
Раскопки продолжаем до 2000, после чего отец Герман служит благодарственный молебен. После работы спускаемся к Волкозеру. Потные, грязные, покусанные комарами, бросаемся в прохладные воды, из которых не хочется вылезать на берег. Решаем принимать водные процедуры дважды в день — до и после работы.
Хотя палатки у нас хорошие и комаров в них нет, ночью сквозь сетку свободно проникают мокрецы, которые меньше мошки, но кусаются еще злее.
8 августа, понедельник.
Продолжаем снимать слой гумуса. Попадаются гвозди, осколки посуды, оплавленные кирпичи, пласты угольной крошки. Тщательно перебираем землю, чтобы не пропустить ни один предмет. По находкам видно, какой силы был пожар в келлии подвижников соловецких. На месте печи находим части ухвата, заслонку дымохода…
К полудню появились соловецкие братия и архангелогородцы. Сергей Котляревич сообщил неприятную новость — водитель Владимир получил сильный ожог правой голени — плеснул бензин на заросли кустарника, чтобы избавиться от комаров и поджег, огонь перекинулся на ногу. Отец Герман добавил, что Владимир стал совсем смиренным, лежит в палатке и почти не разговаривает. Слава Богу, у Константина оказался аэрозоль против ожогов, который мы передали болящему.
Знаток здешних мест Владимир Кутькин, служивший прежде в охране ИТЛ Семиозерья, сварил нам грибницу и уху из большой щуки. Сей год ягоды и грибы в лесу не уродились, но рыба в озере ловится исправно. Архангелогородцы каждый день рыбачат и варят уху.
После обеда начали выкорчевывать пни на раскопе. Работа очень тяжелая. Мы не догадались попросить в Архангельске ручную лебедку, да и лом остался в машине. Перерубаем корни большим топором — вскоре ломается топорище. Отец Герман пытается маленьким топориком вырубить новое — не удается. Новый топор привезут только утром.
Снова приступаем к раскопкам. В северо-западной части избы, у двери обнаружили несколько рыболовных крючков под крупную рыбу. Тут же нашли врезной замок и ключ к нему. Соловецкие братия и архангелогородцы продолжают поиск захоронений. В окружающем лесу уже накопано очень много ям — очевидно, не мы первые пытаемся обрести здесь мощи. Только захотят ли сами преподобномученики покидать эти пустынные места?
Ночью вокруг наших палаток раздавались чьи-то шаги и сопение, какие-то звери интересовались нашим присутствием в этих диких заповедных местах. Владимир Кутькин говорил, что здесь бродит старая росомаха и бобры. Остается надеяться, что к нам в гости приходили именно бобры, которых вечером мы замечали на озере.
9 августа, вторник. День памяти святого мученика и целителя Пантелеймона
Площадь келлии почти расчищена. В середине раскопа остались три больших пня, которые без лома и топора нам не осилить. Полностью удалили верхний пласт мха и перегноя, начали снимать новый слой почвы «на штык». В 1100 приплыли соловецкие братия, привезли лом и топор.
Евгений с особым вниманием, осторожно, неторопливо раскапывает квадрат у восточной стены избы. Здесь стояла кровать архимандрита Вениамина. Расположение останков преподобномучеников было зафиксировано в 1928 г. на чертеже в протоколе осмотра местности следственной комиссией. Судебные эксперты отмечали, что на сгоревшей кровати архимандрита Вениамина был обнаружен скелет человека (кальцинированные кости), второй скелет (полностью обуглившиеся кости) был рядом, на полу, ближе к развалу печи.
Игумен Герман читает Псалтырь у памятного креста. Прямо напротив креста Евгений извлекает из земли три небольшие косточки. Они удивительно чистые, серебристо-серого цвета. В прошлом году именно здесь мы обнаружили еще три фрагмента трубчатой кости. Судя по расположению и сохранности, эти костные останки могут принадлежать архимандриту Вениамину. Вероятно, при захоронении в 1928 г. не все частицы найденных останков были собраны. Такое случается довольно часто.
В полной тишине, нарушаемой только молитвами, мы сосредоточенно продолжали работу. Однако на месте, где могли находиться частицы мощей иеромонаха Никифора (сильно обуглившиеся кости) ничего обнаружено не было. Вполне вероятно, что угольки просто растворились со временем в почве.
В юго-восточном углу раскопа практикант Иван нашел медный крестик от кадила, а затем и остальные его части — цепочку, крышечку, чашу под ладан с отверстиями. Все фрагменты сильно деформированы. Нашему студенту везет с находками, наверное, потому, что он на раскопках в первый раз.
В обед Сергей Котляревич и Владимир Кутькин с примкнувшим к ним Иваном затеяли дискуссию о вере. Спор возник буквально на пустом месте, интонация была очень резкой, неприязненной, какой-то неуважительной. Казалось, в товарищей наших внезапно вселился «нечистый». Особенные нападки претерпел игумен Герман, которому распалившиеся спорщики задавали вопросы, но ответы слушать не хотели. Вот уж, действительно, где благодать, там и бес рядом.
После обеда продолжили работу и к вечеру выровняли «на штык» основной объем раскопа, кроме центральной части с пеньками. Перед сном разговаривали с Иваном, он понял, что был неправ, но не смог объяснить, почему вступил в спор за обедом.
10 августа, среда
Зачищали и снова фотографировали раскоп, отбивали бровку, делали промежуточную съемку. Затем продолжали раскопки на месте сеней избы. Здесь обнаружили металлический крючок для вязания сетей, ножницы и много другой утвари, несколько замков и ключей от сундуков, 5-копеечную монету 1926 года.
В северной части избы нашли пулю от винтовки. Вероятно, это одна из пуль, которыми бандиты через окна расстреливали преподобномучеников.
Крупные пни пока не выкорчевываем, решили убрать их в последнюю очередь. Раскопки продолжали допоздна, пока не стемнело. Времени у нас остается совсем немного, скоро отъезд.
Ночью пошел дождь. До сих пор, слава Богу, здесь стояла очень хорошая для нашей работы погода. Под барабанную дробь капель о палатку думал, что завтра придется вымокнуть. Выбора нет, работу придется завершать при любой погоде, даже в проливной ливень.
11 августа, четверг,
Снимали последний пласт культурного слоя до «дневной поверхности», светлого грунтового песка. В этом слое из крупных находок обнаружился только перочинный ножичек и несколько гнутых гвоздей. День прошел обыденно, без особых происшествий.
12 августа, пятница, день памяти преподобного Германа, Соловецкого чудотворца.
После тяжелой вчерашней работы встали довольно поздно, дождь прекратился. Развели костер и тут же услышали скрип уключин лодки. Встретили братий и поздравили игумена Германа с днем ангела, вручили ему старинный литой крест с эмалью.
Отец Герман начал торжественное праздничное молитвословие в честь преподобного Германа, Соловецкого чудотворца. На престоле рядом с крестом лежит маленькая коробочка с обретенными на раскопе косточками. Мы просим благословения на продолжение работы — в последний день раскопок надо все успеть.
Сделали топографическую привязку всех объектов — избы, колодца и огорода, погреба, ледника. Построили профиль холма, на котором была расположена изба преподобных — от озера до вершины.
Наконец-то всем миром с большим трудом выкорчевали пни, которые несколько дней торчали в центре раскопа. Под ними ничего не обнаружили. Начали «убирать», разглаживать и зачищать белую песчаную поверхность раскопа. Стало как-то грустно -— наша работа подходила к концу.
Сделали последние необходимые фотографии и закрыли раскоп землей. Вновь произвели фотофиксацию места. Пошел небольшой моросящий дождик. На закрытом раскопе у креста встали на последний благодарственный молебен преподобномученикам архимандриту Вениамину и иеромонаху Никифору.
Слава Богу, благополучно удалось завершить все обмеры, обрести множество предметов, которых касались руки подвижников. Все находки после обработки и описания в Москве будут переданы в Соловецкий монастырь, где, как мы надеемся, будет создана особая мемориальная комната архимандрита Вениамина и иеромонаха Никифора, которая станет основой для музея новомучеников и исповедников Соловецких. Находок и документов для начала этого важного дела уже хватает.
Спускаемся к озеру. Сергей Котляревич предлагает собрать палатки и перебраться к машине, чтобы завтра с утра выехать в Архангельск. Это все как-то хлопотно, и мы решаем заночевать на месте, встать пораньше и утром переплыть Волкозеро.
Отец Герман принес угощение к празднику, мы готовим чай, садимся вокруг костра, поем «многая лета» имениннику. В сумерках братия уплывают на двух маленьких надувных лодках, оставляя большую лодку нам.
Встаем в 430 , собираем вещи, в последний раз поднимаемся наверх, к кресту, попрощаться с преподобными. Слава Богу, допустили нас преподобномученики обследовать место их пустынного подвига и гибели. Может быть, в будущем удастся обрести и место их погребения. Но пока что архимандрит Вениамин и иеромонах Никифор остаются честными мощами своими пребывать на этом тихом, пустынном, наполненном благодатью таежном берегу, вдали от мирской суеты и скрежета «мiра сего». Остается надеяться, что в будущем году места эти и память Соловецких подвижников, душу положивших Христа ради, будут увековечены Поклонным крестом, изготовленным в Соловках, или маленькой деревянной часовней. Мы уезжаем, а над дальним берегом Волкозера разгорается двойная радуга.